Блудный сын сатаны[Мультикроссовер по "Синему экзорцисту"] - Лентяй

Да, я — не попаданец в сына Сатаны, а сошедший с ума Окумура Рин. Просто так уж совпало, что этот сгоревший человек жил в мире, где происходящее кто-то отразил в выдуманной истории. Ведь в бесконечности может быть все что угодно, это еще Желязны любил повторять.

Впрочем, я не совсем сошедший с ума Рин. Проблема в том, что свою первую душу Рин попытался поглотить с неактивированной печатью, которая на такое совершенно не была рассчитана. Для нормального пробуждения требовалась смерть совершенно определенного человека, а тот был еще жив. И поэтому случилось то, что Трин так мило обозначила "травмой при инициации". Образно говоря, моя душа не пролезла сквозь печать, и застряла, оставшись частично поглощенной. Точнее не так. Сама-то душа была поглощена, а вот ее внешние оболочки, так же прихваченные синим пламенем, налипли на печать и частично интегрировались с соответствющими оболочками Рина. Причем среди этих внешних оболочек души затесалась и моя личность. И если всякие там эфирные тела и прочие, хранящие оттиск предыдущего тела, были быстро отторгнуты, то вот с памятью и сознанием дело обстояло не так просто. Трин делала вывод о том что реципиент, то есть Рин, получил доступ ко всем воспоминания донора… С моей точки зрения это скорее выглядело так, будто моя личность наслоилась на личность Рина, просто подавив беднягу практически вдвое большим объемом воспоминаний… А может даже и втрое, если учитывать мою эрудицию… звучит конечно немного напыщенно, но все же я интересовался в прошлой жизни гораздо большим количеством вещей, чем изначальный Рин. Да. Ситуация уже сама по себе была нездорова. Но, в довершение всего, я вытащил Курикару из ножен. Энергии, которой располагали две частично слившиеся души, оказалось более чем достаточно для активации… Но вот что получилось в результате — снимаю шляпу перед самоконтролем Мефисто, увидеть во что превратился твой шедевр и даже не измениться в лице — это подвиг, достойный занесения в анналы. Получившаяся структура сильно отличалась от задуманной, и по прежнему сохраняла четкое разграничение на печать, оригинального Рина и меня, только основательно перепутанных. Именно этим объяснялась моя неспособность нормально воспринимать японский текст — для обработки информации использовались остатки разума изначального обитателя тела. Хотя качество мозгов позволяло, просто не хватало ассоциативных цепочек. А вот с тем, о чем оригинальный Рин понятия не имел — типа русского языка — приходилось разбираться недоеденному мне… И с готовкой примерно тоже. И с управлением формой и движением пламени — из-за перекореженной печати необходимые связи оказались заблокированы, оставив минимум возможностей — генерацию. И отсутствие способностей к магии — тоже сюда. Мда. Хорошо хоть, восприятие осталось…

Но, честно говоря, расстроило меня не это. В конце концов, вариант, что я не попаданец, а свихнувшийся Рин, я уже рассматривал, и был пусть не готов, но осведомлен о такой вероятности… А вот предложенные варианты лечения…

Таких было два. Тончее, один. Но в двух возможных исполнениях. Предполагалось удалить один из трех компонентов управляющей системы, и сбалансировать оставшиеся два. Таким образом была возможность получить полный контроль над синим пламенем. Но что удалять? Оригинальный Рин был базисом всей конструкции, а потому даже не рассматривался как кандидат на удаление. Удаление же, повреждение или снятие печати — теперь невозможное простыми методами — вело к временному выходу из-под контроля источника силы, и, весьма вероятно, уничтожению всей системы в целом… И хорошо если только системы, потому что возможные последствия были ограничены "оперативностью реагирования". Мда, умеет Трин тонко намекнуть, что, если что, рванет мало не покажется.

Наиболее же предпочтительным вариантом Трин обозначила "уничтожение частично интегрированных в печать и личность реципиента ментально-энергетических структур, образовавшихся в результате неудачной попытки поглощения души". Среди неприятных побочных эффектов значилась потеря приобретенной во время поглощения памяти, наработанных после навыков — хотя отмечалось, что их возможно будет восстановить, — и "возможная проблема с самоидентификацией, так как продолжается процесс слияния личностей донора и реципиента, однако его рассчетная продолжительность не поддается определению, поэтому не рекомендуется ожидать его окончания". Да, кстати, независимо от моего выбора, возможность пожирать души мне больше не светит. Хотя возможность отбирать их с помощью синего пламени теоретически сохраняется, но вот поглощать, ассимилируя чужие знания и энергию я не смогу никогда. Ну… Никогда — слишком громкое слово, но в ближайший миллион лет, точно. Впрочем, не больно-то и хотелось. Меня убивала другая мысль.

По-простому говоря, чтобы подчинить свою силу, мне требовалось уничтожить свою же нынешнюю личность и вернуть прежнего Окумуру Рина. Точнее, разбудить прежнего Окумуру Рина, если от него что-то осталось, а самому исчезнуть.

Так что ничего удивительного, что вечером, придя к сим неутешительным выводам, я качался на стуле, закинув ноги на стол, и положив локоть на упертую в пол Курикару. И лениво, даже не гася, бросал окурок за окурком на уже тлеющую кучку. И не реагировал на довольно долго уже раздающийся стук в дверь. Трин я попросил не беспокоить меня еще в обед, поэтому никаких оконцев вызова рядом со мной не появлялось. Да и стук скоро стих. Я продолжал предаваться депрессии. Еще целых полчаса. А потом выбитая мощным ударом створка двери полетела в меня.

Поскольку настроение у меня было, мягко говоря, совершенно не дружелюбным, летящую на меня грань между интерьером и экстерьером я попросту испепелил. Вместе с грудой окурков на полу и стулом, на котором качался.

— Вижу, вам действительно необходимо активно работать над конторлем, — спокойно заметила стоящая на пороге Энея. — Хозяин просит вас зайти к нему.

Некоторое время я лежал неподвижно, рассматривая горничную. Потом вздохнул и поднялся на ноги:

— Веди, — в конце концов, никто в этой ситуации не виноват… по крайней мере, из присутствующих в этом мире. Да. И хамить Энее — не самая разумная идея, если на то пошло. Даже если не вспоминать о ее психанутом хозяине, она и сама по себе не подарок.

Сакума восседал за своим рабочим столом и перебирал разложенные на нем предметы. В любое другое время наличие на столе мага вещей, будто-бы украденых из магазина игрушек, меня бы несколько озадачило. Но в своем текущем настроении я даже не обратил на них внимания.

— А, Рин-кун, — обрадованно махнул мне рукой Сакума, — Что-то ты не весел. Случилось чего?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});